Русские эмигранты и обманутый дьявол

Читайте о том, как русские эмигранты очаровали немок и «подарили» знаменитый аромат Кёльну, а так же об обиженном дьяволе, который проклял Кёльнский собор.

…Увидеть Кёльнский собор отчаянно захотелось при очередном перечитывании «Огненного ангела». Хотя, безусловно, Кёльна «Огненного ангела», как и самого ангела, никогда не существовало, и Кёльн – он вообще совсем другой, не похож на собственное имя и на собор.

…Впрочем, какие-то старинные домики 17-ого века ещё сохранились и радуют немецкой основательностью и состоятельностью.

Но дальше начинается – огромный трудяга Рейн с его баржами, железнодорожный вокзал с какой-то невероятной пропускной способностью, магазины, и, конечно, о-де-колон – кёльнская вода, едва ли не самая известная парфюмерия мира. Колон – это от римского имена города, гордящегося собственными корнями, прибавляющими ему величественности. Не могу сказать, что традиционный одеколон от Фарины поразил моё воображение – слишком цветочный, на мой вкус. (Конкуренты из парфюмерного дома №4711 порадовали значительно больше и экзотикой, и разнообразием). – Это то, что касается вкуса и запаха города.

Русский аромат Кёльна

К тому же, дом Фарины подарил мне замечательную историю. 1920-е годы. В Европе полно бедных русских эмигрантов, которые выживают как могут. По Берлину гремит казачий ансамбль – статные черноусые красавцы поют и зажигательно пляшут на глазах обалдевающих от восторга немок. Популярность казаков была такой оглушительной, что кёльские парфюмеры выпускают специальный аромат «Russisch Leder» и к нему рекламный плакат практически «эротишного» содержания со смачным гришкоймелеховым в какой-то меховой шапке с хвостом (спасибо, что не в ушанке, право слово).

То ли смеяться, то ли плакать, на самом деле. Но мой любимый вопрос о том, а что бы делал Мелехов в Европе, если бы все-таки уплыл тогда из Новороссийска, а не поступил бы в армию Буденного, обретает какие-то дополнительные обертона…

Величие и проклятие Кёльнского собора

А собор… В центре композиции, на торжище, «привокзальная церквушка», как ехидничают дюссельдорфцы.

– Он ажурный-ажурный, будто в старых бабушкиных кружевах. Можно рассматривать каждую арочку, каждую скульптуру.

По легенде дьявол, обманутый архитектором, проклял собор, который строился века и будет завершён только к концу света. – То есть никогда, считают предприимчивые кёльнцы, ремонтируя и ремонтируя своё сокровище, отчищая его от копоти (каким волшебным был бы он – в белом варианте!), подновляя и доводя до невозможного на земле совершенства.

– Он живёт и дышит внутри. Если прислушаться, то различаешь вздохи огромных поперечных балок-рёбер, шелест раскинутых рук, неуловимое движение одежд-витражей…

Лучи щекочут его сокровища – ковчег с мощами «трёх королей» – тех самых волхвов.

Туристов там толпы, конечно. Но, как мелюзга Левиафану, они как будто не мешают покоящемуся собору. Он – над этим всем, высоко, как мировой столп – из толщи веков до неба. И до сих пор там служат католические монахи, не гнушающиеся улавливать души и среди туристического вала. А организованная экскурсия католических азиатских монахинь в светлых одеждах и клобуках вообще потрясла мое воображение. Вертикальное пространство, для которого нет земных границ, какое-то такое ощущение.